Фибулы

У древних славян, были магические фигуры, или обереги, рассмотрим
одну из них.

А. Небо: властитель с лебедями. Отсюда исходят дожди и
солнечный свет.
Б. Земля принимает лучи и струи дождя. Живое начало земли
представлено только водоплавающими птицами и змеями-ужами. Все внимание
уделено теме воды.
В. Нижний мир. Птицы и змеи связывают его с верхними мирами.

Господином нижнего мира является Ящер (или Ящерь?). Нижний мир не
противопоставлен среднему, а слит с ним воедино. Шесть птиц обозначают
суточный ход Солнца.

В Киевском Историческом музее хранятся две парные сложно-
композиционные фибулы, по общему рисунку основы очень близкие к разобранной
выше фибуле из Блажков, но по своему содержанию тождественные пастырской
фибуле № 176. Главенствует здесь тоже женская фигура с конями, а мужской
вообще нет. Нет на таких фибулах (пастырской и киевских) и ящера - он
заменен женщиной, очевидно, Макошью. Если продолжить мысль о ритуальном
назначении подобных фибул, то композицию с конями и женской фигурой в
центре следует сопоставлять с подобным сюжетом в вышивке и относить к
другому разряду празднеств - не к молениям о дожде, а, например, к
празднику Купалы, когда не испрашивался дождь; богиня Макошь опускала руки
к земле. Обе разновидности сложно-композиционных фибул раскрывают перед
нами разные формы показы макрокосма, привлеченного в том или ином его виде
к магическим замыслам древних пахарей Поднепровья, и, по всей вероятности,
связаны с конкретно-ритуальной функцией того или иного разряда фибул.
Каждая из них содержала в себе отображение сложной картины мира, но для
разных сакральных целей выдвигались разные элементы макрокосма. Для молений
о дожде обращались к небесному Даждьбогу и насыщали украшения фигурами
водоплавающих птиц, ужей и ящера. Для празднеств весеннего сева или
«макушки лета» - Купалы отображалось женское божество - Макошь - и
окружалось (как и на позднейшей русской вышивке) конями, которые были
необходимы как реальная сила при вспышке, а в символическом плане были
связаны и с солнцем (колесница Феба) и с водной стихией - водяному
приносили в жертву коней; с конями прочно связан и античный Посейдон.

Топонимический учет урочищ на его современном уровне дает, к
сожалению, крайне отрывочную и неполную картину, так как систематического
изучения не было и его крайне трудно осуществлять. Такие моления. Как если
«кто под овином молится или во ржи под рощением или у воды», не оставляли
даже топонимических следов.